Analytics Publications

Голливудские блокбастеры о том, как зарвавшихся миллиардеров за махинации на финансовом рынке сажают за решетку, в самой Америке давно стали былью. В России надежда на победу над этим злом появилась совсем недавно, когда президент подписал Закон «О противодействии неправомерному использованию инсайдерской информации и манипулированию рынком». Он вступит в силу 27 января 2011 года, но о его главном изъяне говорят уже сейчас: применить этот закон в российских реалиях будет крайне сложно. Слишком уж влиятелен отечественный инсайдер. В сравнении с ним акулы Уолл-стрит - мелкие рыбешки. Инсайд по-русски есть не что иное, как разновидность коррупции. И побороть ее одним «точечным» законом вряд ли удастся.

Эксклюзивно говоря

Что такое инсайд? В международной практике принято считать, что это закрытая информация, владение которой позволяет в массовом порядке выгодно скупать или продавать ценные бумаги, товары или валюту. При том что рынок может оказаться в глубоком пике.

Новый российский закон дает инсайду примерно такое же определение. Означает ли это, что наша Федеральная служба по финансовым рынкам (ФСФР) вскоре станет аналогом великой и ужасной американской SEC (Securities and Exchange Comission), которая в год выдает по 50-60 дел, связанных с использованием инсайда?

Эксперты выражают в этом серьезные сомнения. Дело в том, что в США, которые держат пальму первенства в деле борьбы с мошенничеством на финансовом рынке (одна история с пирамидой Мэдоффа чего стоит!), действует прецедентное право. В частности, в деле борьбы с рыночным «эксклюзивом» накоплен огромный бэкграунд, который позволяет заводить дела на любителей коммерчески ценных секретов буквально под копирку.

Первый судебный прецедент появился еще в 1909 году. Верховный суд США обвинил директора Philippine Sugar Estates Development Company в том, что он совершил мошенничество, скупая акции своей компании незадолго до того, как цена на них взлетела в разы. Мощный удар по инсайдерской торговле был нанесен после Великой депрессии. Итогом кризиса стал Securities and Exchange Act 1934 года, некоторые положения которого до сих пор являются основополагающими в борьбе с инсайдом - отдельного закона в США на эту тему нет. Впрочем, это не мешает той же SEC «мочить» инсайдеров на каждом углу.

При рассмотрении того или иного дела американские блюстители порядка, по сути, должны доказать одну из двух теорем. Первая (классическая) - необходимо удостовериться, что корпоративный инсайдер (или какое-либо третье лицо) получил непубличную информацию и торговал на ее основе акциями данной компании. Теорема вторая предполагает, что обвиняемый украл внутреннюю информацию компании или госоргана и заработал на этом. Последняя как прецедент была закреплена в 1997 году в деле «О'Хаган против США». О'Хаган был партнером юридической фирмы и получил доступ к результатам тендера в компании Pillsbury. Ушлый юрист купил акции этой компании и заработал 4 миллиона долларов. После этого случая в Штатах карают не только недобросовестных носителей «эксклюзива», но и его получателей.

В 80-е годы американский фондовый рынок переживал один из своих самых больших бумов, сопровождавшихся огромным количеством слияний и поглощений. За информацию о будущих сделках боролись известные брокерские дома. Самый знаменитый случай того времени запечатлен в фильме «Уолл-стрит» Оливера Стоуна с Майклом Дугласом и Чарли Шином в главных ролях. Герой Дугласа, известный трейдер, организовал покупку компании Anacott Steel авиастроительным предприятием, чтобы заработать на инсайде. Прототипом голливудского персонажа был Иван Боски, который за аналогичное преступление в 1986 году сел на 3,5 года и выплатил штраф в размере 100 миллионов долларов. С тех пор подобных дел в США было множество, и именно на этом обширном прецедентном бэкграунде и держится все американское законодательство в области инсайда. Россия же пойдет другим путем.

Как это будет по-русски?

Нам ближе европейское, континентальное право, считает представитель юридической фирмы «Вегас-Лекс» Юрий Сбитнев. Поэтому критерии российского закона основаны на посвященной инсайду директиве Евросоюза 2003/6/ЕЕС. При этом российских законодателей вовсе не смущает тот факт, что в Европе, в отличие от Америки, громких дел об инсайде практически нет. То ли не злоупотребляют европейские биржевые игроки этим запрещенным приемом, то ли в континентальной Европе отсутствует эффективный механизм борьбы с инсайдом. Верно, скорее, второе.

Впрочем, уже само по себе появление у нас специализированного закона - большое достижение. Дело в том, что его разработка заняла... 18 лет, что само по себе говорит о влиянии лоббистов, не заинтересованных в законодательном регулировании этой сферы. Законопроект так бы, наверное, и пылился в Думе, если бы не политическая воля. В Москве создается международный финансовый центр, а без законодательного регулирования оборота информации на фондовом рынке о славе Лондона и Нью-Йорка российской столице остается только мечтать. По мнению управляющего директора фонда MidCap Sickle and Hammer Владимира Рожанковского, все это способствовало появлению на свет самого «выстроганного» закона в современной истории России. И революционнее всего в нем определения.

Итак, инсайдерской теперь будет считаться конкретная закрытая информация, распространение которой может оказать существенное влияние на цены финансовых инструментов. При этом она должна быть включена в соответствующий перечень, который ФСФР вместе с участниками фондового рынка собирается подготовить к 1 декабря. Обладателям такой информацией нельзя будет торговать связанными с ней акциями, валютой и товарами, передавать ее другому лицу, а также давать рекомендации о покупке или продаже бумаг. «Время покажет, насколько эффективным будет применение данного закона, - говорит Юрий Сбитнев. - Однако очевидно, что не все зависит от нормативного акта. Законы у нас хорошие - исполнение страдает». А страдает оно, по мнению опрошенных «Итогами» экспертов, из-за самих инсайдеров. Уж слишком они у нас влиятельны.

Кто такие инсайдеры? В России оными признаны топ-менеджеры и члены советов директоров компаний, чьи акции котируются на бирже, организаторы биржевых торгов, профессиональные участники рынка, аудиторы, служащие рейтинговых агентств, чиновники и сотрудники Центробанка. Все так же, как и в Америке. За одним исключением. По словам источника «Итогов» в управлении риск-менеджмента одной из крупнейших в России инвестиционных компаний, на инсайде у нас очень часто зарабатывают еще и силовики.

«Например, проводится спецоперация против какой-либо компании, - говорит он. - Накануне ее акции прыгают, как ненормальные. Это значит, что произошел «слив» из правоохранительных органов в службу безопасности какой-нибудь инвесткомпании. Силовики за это получают постоянный «оклад», а игроки на бирже - прибыль». Технически инсайд передается без какой-либо конспирации, на уровне личного общения. Мол, Иван Иваныч, присмотрись к такой-то компании, с ней что-то не так. И бежит трейдер срочно продавать акции.

В отличие от ЕС с его крайней зарегулированностью в России инсайд распространен широко. Участники финрынка навскидку припоминают самые яркие эпизоды. К примеру, в интервью «Итогам» бывший глава ЦБ Виктор Геращенко вспоминал события знаменитого черного вторника 1994 года, в одночасье обвалившего рубль. Так вот, по словам Геращенко, службой безопасности ЦБ были зафиксированы контакты его сотрудников с представителями коммерческих банков, активно игравших на валютном рынке. «Местом встречи была кафешка в Петровском пассаже. Эти мерзавцы бегали туда и сливали банкирам информацию о наших курсовых планах», - вспоминает экс-глава ЦБ. В результате случился стремительный обвал валюты под ударами инсайдеров-спекулянтов. Дальше - больше. В 2003 году за две недели до официальной публикации информации об объединении нефтекомпаний «ЮКОС» и «Сибнефть» цена акций первой в ходе одной биржевой сессии поднялась почти на 24 процента. По оценкам аналитиков, возможный доход инсайдеров с учетом оборотов торгов превысил 10 миллионов долларов.

Еще один характерный пример утечки произошел в 2004 году. За 15 минут до официального объявления о повышении кредитного рейтинга России агентством Standard & Poors индексы РТС и ММВБ поднялись примерно на 2 процента. Это, кстати, был один из крайне немногочисленных случаев, когда власти попытались разобраться в том, кто виноват. Концов, правда, так и не нашли.

Госпремия

Инсайд в России во многом является отражением самой экономики. Около 70 процентов «голубых фишек» - это бумаги компаний с госучастием. «В России только чиновники знают, в какую компанию пойдут государственные деньги, - говорит председатель наблюдательного совета ГК «Алор» Анатолий Гавриленко. - В то время как профессионалы рынка с трудом зарабатывают от 6 до 30 процентов в год, пользуясь поддержкой аналитиков и используя сложные расчеты, отдельные люди, не имеющие непосредственного отношения к финансовому рынку, показывают доходность инвестиций в 100-200 процентов в год. Именно приближенные к чиновникам люди могут на портфельных инвестициях зарабатывать десятки и сотни миллионов рублей ежегодно». Иными словами, инсайд по-русски - это разновидность коррупции. «Специального закона недостаточно для эффективной борьбы с этим явлением, - считает исполнительный директор юридического бюро «Падва и Эпштейн» Павел Герасимов. - Необходимо, чтобы он работал вкупе с законодательством о госслужбе и противодействии коррупции». В частности, неплохо бы взять под контроль рыночные операции родственников лиц, обладающих инсайдерской информацией, что в новом законе не прописано.

Еще одна разновидность отечественного инсайда - публичные заявления чиновников. К примеру, в мае 2010 года высокопоставленный сотрудник ЦБ сказал студентам, что Банк России может выйти из капитала Сбербанка. Акции последнего тут же рухнули на 4,5 процента, хотя, как потом выяснилось, это было всего лишь личным мнением чиновника. Во многих случаях о таких публичных заявлениях заранее знает узкая группа лиц, торгующая на бирже. Итог - миллионные прибыли. Между тем в новом законе о подобных высказываниях ничего нет.

«Инсайд - это единственное, на чем можно поднимать крупные деньги на российском рынке акций, - говорит начальник аналитической службы ИК ITinvest Александр Потавин. - С трудом верится, чтобы от этого так быстро отказались». Впрочем, отказались бы, если бы за дело всерьез взялся регулятор. ФСФР новый закон дает на первый взгляд широкие полномочия. Российский регулятор сможет самостоятельно проводить проверки соблюдения закона, требовать такой проверки от юрлиц, а также отзывать лицензии у финансовых компаний. Однако служба по-прежнему лишена силовой составляющей. В отличие от той же SEC. В американском регуляторе «Итогам» рассказали, что вправе вести оперативно-разыскную деятельность вплоть до наружного наблюдения, прослушивания телефонных разговоров и просмотра электронных сообщений подозреваемых - все это позволяет собирать необходимые сведения, чтобы упечь инсайдеров за решетку.

В России добывать доказательства должны органы МВД, по поводу которых у инвесторов есть большие сомнения. «Нас, профессиональных участников рынка, немного забавляет, как милиционер будет разбираться в тонкостях инсайда, - считает Владимир Рожанковский. - Это работа для высококвалифицированного финансового следователя. Где они будут набирать команду?»

Что касается наказания, то в США оно остается куда более строгим, чем в России. Например, за инсайд там можно получить до 25 лет тюрьмы и выплатить штраф, в три раза превышающий нечестно полученный доход. У нас же сажать планируют лишь на срок до 7 лет либо взимать штраф до одного миллиона рублей. Последняя цифра вызывает смех в профессиональных кругах, поскольку несопоставима с доходами от инсайда. Если, конечно, целью законодателей не была борьба с мелкой сошкой. Людей, снимающих пенки с «внутренней торговли», таким штрафом не испугаешь. Что же до тюремного срока, то в законе нет критериев применения этой меры. Эксперты полагают, что в подавляющем большинстве случаев обвиняемым удастся отделаться штрафом.

В Штатах наказание зависит от количества участников в инсайдерской схеме, размера незаконного дохода, силы доказательств, а также важности персоны, обвиненной в инсайде. Вот и получается, что акул Уолл-стрит за океаном сажают на четверть века, а обычных брокеров - на пару лет. В России перед законом все равны, что в данном случае, скорее всего, приведет к посадкам стрелочников в лице каких-нибудь финансовых консультантов.