Publications

Вкладывая средства в так называемый «качественный» второй эшелон, вряд ли кто-то из инвесторов МАИРа предполагал, что в прекрасное первоапрельское утро 2009 года последний не исполнит обязательства по погашению облигаций и выплате купонного дохода по ним, а еще через месяц, в прекрасное первомайское утро 2009 года, эмитент «войдет» в реальный дефолт, не предложив никому из владельцев облигаций хоть как-то реструктурировать обязательства по выпуску.

Ясно, что разочарованию владельцев облигаций «МаирИнвест, 3» нет границ. Ряд держателей бумаг, не дожидаясь 1 мая 2009 года (то есть наступления реального дефолта по погашению), уже обратились в Арбитражный суд города Москвы с исками[1] о взыскании с эмитента и его поручителей надлежащего исполнения по облигациям. Истцами по искам уже выступают такие компании, как:

• ЗАО «Меркурий» с требованием о взыскании 2 154 097 рублей;
• УК «Трансфинансгрупп» с требованием о взыскании 2 111 430 рублей;
• ЗАО ИК «АК БАРС ФИНАНС» с требованием о взыскании 15 331 266 рублей;
• ОАО «НОМОС-БАНК» с требованием о взыскании 20 257 443 рублей.

Однако предъявление иска к эмитенту и поручителю еще не означает получения номинала и купона по облигациям. Учитывая нежелание эмитента платить, надо полагать, что он предпримет максимум усилий для того, чтобы решения по приведенным выше искам инвесторов были вынесены очень нескоро.

Как это можно сделать? Все очень просто – стоит лишь посмотреть, как действуют некоторые из эмитентов, например Air Union или АЛПИ. Они делают все, чтобы «блокировать» движение исков владельцев облигаций, направленных на получение от них надлежащего исполнения по облигациям. Используется максимальное количество способов затягивания судебного процесса – от банальной смены юридического адреса эмитента (чтобы до ответчика не доходили уведомления (определения) суда о назначении дела) до предъявления целого комплекса «взаимосвязанных» исков, направленных на оспаривание оснований возникновения правоотношений между инвесторами и эмитентом, инвесторами и поручителями либо между эмитентом и поручителями.

Иногда невооруженным взглядом видно, что используется заранее выстроенная стратегия, направленная на создание максимального количества препятствий для реализации инвесторами права на судебную защиту и получения ими того, на что они рассчитывали, когда приобретали публично размещенные ценные бумаги. На что инвесторы точно не рассчитывали, так это на то, что эмитент будет «прятаться» от них и забрасывать их  безосновательными исками, абсурдными с точки зрения реальной жизни. Тем не менее с позиции юриспруденции такие иски, напротив, являются вполне аргументированными и на первый взгляд даже обоснованными.

Следует учитывать, что недавно (а именно в середине апреля этого года)  Высший Арбитражный Суд РФ высказал свое мнение по поводу происходящего. В частности, схемы «взаимосвязанного иска», которые сегодня используются эмитентами, вскоре могут стать бесполезными. Представители высшей судебной власти высказали предложение о внесении в процессуальное законодательство норм о возможности безусловного объединения дел по «взаимосвязанным искам» в одно производство. Если такая норма будет введена в оборот, ситуация с затягиванием дел по искам владельцев облигаций разрешится: эмитенты и поручители больше не смогут ходатайствовать о приостановлении производства по делу до вступления в законную силу различного рода инициированных ими «мнимых» исков – например, о признании недействительными договоров поручительства или купли-продажи облигаций.

Однако, учитывая медленную скорость прохождения таких законопроектов через все стадии согласования, риски применения и успешной реализации таких схем МАИРом  в отношении своих инвесторов очень высоки. Об этом стоит задуматься уже сейчас и приложить максимум усилий, направленных на то, чтобы суд отказал МАИРу в удовлетворении подобных ходатайств, в том числе с указанием на злоупотребление правом.

Таким образом, инвесторам МАИРа следует приготовиться к развитию событий по самому неблагоприятному для них сценарию и, исходя из этого, как можно быстрее предпринять все меры для предъявления исков к эмитенту и поручителям. Особо следует обратить внимание на ограниченный срок действия поручительства, выданного в обеспечение выпуска «МаирИнвест, 3».

Так, согласно проспекту облигаций «МаирИнвест, 3» «требование об исполнении обязательств должно быть предъявлено Поручителю (Поручителям) не позднее 90 (девяноста) дней со дня наступления соответствующего срока исполнения обязательств Эмитента  в отношении владельца Облигаций, направляющего данное требование об исполнении обязательств».

Что это означает?  А означает это, что если в течение 90 дней, начиная с 1 апреля 2009 года, владельцы облигаций не заявят к Поручителю (Поручителям) требование об исполнении обязательств (то есть требование о выплате номинальной стоимости облигаций и купонного дохода), в порядке, установленном эмиссионными документами и законодательством РФ (в претензионном или судебном порядке), поручительство прекратится. Таким образом, пропустив этот срок, с 1 июля 2009 года владельцы облигаций будут лишены возможности взыскать с Поручителей солидарно с Эмитентом ту часть надлежащего исполнения, за которую они поручились. Такая ситуация невыгодна ни одному из инвесторов, поэтому надо просто вовремя заявить свои требования. Более того: Эмитент, возможно, как раз и рассчитывает на то, что некоторые владельцы его облигаций будут дожидаться исполнения или предложения о реструктуризации, не предъявляя при этом требование к Поручителям. Если же владелец облигаций пропустит названный срок, он останется один на один с проектной компанией – «пустышкой», каковой и является ООО «МаирИнвест». Получить с такой компании нечего даже на основании решения суда и выданного судом исполнительного листа, поскольку у нее нет никаких активов – ни материальных, ни нематериальных.

Однако прежде чем «бороться» за что-то (пусть даже не только с Эмитентом, но и с Поручителем), следует очень четко понять, за что именно борешься. То же можно сказать и о судебном понуждении ООО «МаирИнвест» и его Поручителей к погашению облигаций. Ясно, что цель инвесторов в данном случае – получение денежных средств. Но есть ли эти средства у Поручителей? Есть ли у них ликвидное имущество, за счет которого могут быть удовлетворены требования? Необходимо понимать, что на момент размещения такое имущество действительно было, иначе займ не был бы столь привлекательным для инвесторов, а организатор вряд ли взялся бы размещать этот займ на бирже.

Но что зачастую происходит в кризисной ситуации, когда денег (якобы) и так мало, а тут еще кредиторы настойчиво (хотя кто-то и не очень) требуют исполнения  обязательств рублей так на миллиард? Происходит «вывод» активов из-под основного должника и лиц, предоставивших обеспечение. Так, в январе 2007 года ЗАО «Вторчермет», один из Поручителей и балансодержатель значительной части основных фондов группы МАИР, имел в своем распоряжении 796 инвентарных объектов, в том числе объекты движимого и недвижимого имущества. Стоимость этих основных фондов ЗАО «Вторчермет» в ноябре 2006 года составляла 1,51 миллиарда рублей. Интересно было бы узнать, осталась ли у этой компании на сегодняшний день хотя бы малая часть этого имущества или оно уже «выведено» на другие структуры? И вообще проводил ли кто-либо из инвесторов (особенно тех, кто уже предъявил иски) предварительный анализ ситуации (своего рода «разведку на местности перед боем»), связанной с возможным «выводов» активов из Эмитента и Поручителей?  

Почему-то складывается ощущение, что в этой части никто ничего не сделал. А ведь надо было!

Кроме того, со стороны инвесторов нелишне проявить должный интерес и к швейцарскому Поручителю Эмитента – компании CENTRAMET TRADING SA, которая до недавнего времени выполняла функции экспортера лома и другой продукции группы МАИР. Безусловно, получить информацию о финансовом состоянии дел в такой компании проблематично – это другая юрисдикция, на которую не распространяются требования российского законодательства. Однако ничего не мешает привести в действие механизм швейцарского законодательства либо российского процессуального законодательства и норм международного права, обеспечив арест счетов и активов такого Поручителя.

Конечно, этот нестандартный пусть сложен и требует ощутимых затрат. Многие привыкли идти по пути наименьшего сопротивления, просто предъявляя «стандартный» иск о взыскании, но такой путь, как показывает практика борьбы инвесторов с другими нерадивыми эмитентами, не дает результата и не обеспечивает получение надлежащего исполнения обязательств. Именно на это Эмитент рассчитывает, переставая платить. Действия инвесторов стали предсказуемы, и необходимо использовать новые способы борьбы. Дефолт МАИРа – именно тот случай, когда надо действовать нестандартно, причем все предпосылки для реализации такого «нестандартного» пути созданы самим же Эмитентом. Если сегодня добиться принятия судом обеспечительных мер, в том числе наложения ареста на активы Поручителей (как российские, так и иностранные), то завтра решение суда станет не просто клочком бумаги, а реально исполнимым документом.

Говоря объективно, в большинстве случае (дефолтов) то, что сегодня происходит на рынке российских корпоративных облигаций, называется «платить не модно» или «платят только трусы». Какой еще можно сделать вывод из ситуации, когда банкротится, скажем, один из крупнейших российских автодилеров, у которого «не нашлось» денег расплатиться с владельцами облигаций, при том что в федеральной прессе пишут, что акционер этого автодилера открывает новый бизнес, но уже «под другой вывеской»?

Такую точку зрения разделяют многие представители реального и финансового сектора российской экономики.

Самое главное – избежать подобной ситуации с МАИРом. Бизнес может быть просто выведен под другую «вывеску», а «запачканные» долгами структуры будут ликвидированы под видом банкротства либо попросту брошены на произвол судьбы.  

Начать «обрубать концы» Эмитент и Поручители могут совершенно неожиданно для всех. Сначала могут быть предъявлены иски о признании поручительств незаключенными или прекращенными договорами, затем возможно изобретение еще каких-то способов реального устранения рисков взыскания с Эмитента и Поручителей задолженности по облигациям. Особо следует отметить, что российское законодательство, с учетом бурной фантазии опять же российских юристов, дает огромный простор деятельности для того, чтобы Эмитент в последний момент мог вскочить в вагон уходящего поезда и прощально помахать рукой инвесторам, окончательно разочаровавшимся во втором эшелоне.

Итак, вряд ли кто-то сможет предложить «идеальный рецепт» борьбы с эмитентами-неплательщиками, в том числе с МАИРом. В этой ситуации остается лишь сожалеть, что мы, например, не в США или не в Англии, где под ответчиками (Эмитентом и Поручителями) в случае судебного иска о возмещении убытков, причиненных неисполнением последними обязательств по облигациям, понимались бы все компании группы МАИР, а также ее акционеры, сделавшие «лживые заявления» в отношении выпущенного займа. Существование таких механизмов в этих странах дает акционерам некоторый стимул для исполнения обязательств своих компаний, вместо того чтобы прикрываться «корпоративной вуалью», которую в суде с легкостью можно сорвать, после чего все личное имущество, включая личные яхты, самолеты и виллы, будет использовано для погашения задолженности перед инвесторами компании, которой такой акционер владел или владеет. 

Нам же, российским инвесторам и юристам, остается довольствоваться тем, какие механизмы принуждения к исполнению обязательств есть в России. А их не так много, как хотелось бы. 

Как бы то ни было, бизнес МАИРа не перестанет существовать. МАИР – это все-таки не «получастный – полугосударственный» КрасЭйр, который разметил несколько займов через SPV-компании[2] и решил обанкротиться, так и не рассчитавшись с облигационерами (за исключением влиятельных игроков вроде «Ильюшин Финанс»). МАИР – это, если можно так выразиться, бизнес одного человека, бизнес «семейный». Никто просто так не отдаст свой семейный бизнес, не даст его в обиду и бороться за него будет до победного конца. И это следует учитывать в борьбе с Эмитентом и Поручителями. Противостояние, как нам кажется, должно быть жестким.

Даже тот факт, что МАИР выбрал агента по реструктуризации, ИК Еврофинанс, еще не означает, что на ее условия согласятся держатели крупных пакетов облигаций. Есть подозрения, что будут предложены условий реструктуризации при которых по аналогии с другими эмитентами, допустившими дефолт при погашении облигаций, будет проведена регистрация и размещение нового выпуска на какую – либо из структур группы МАИР, после чего будет осуществлен выкуп «дефолтных» облигаций с одновременной продажей облигаций нового выпуска.  

Однако следует учитывать, что эта процедура, учитывая сроки эмиссии ценных бумаг, установленные соответствующими актами ФСФР РФ, может занять несколько месяцев. При этом гарантий того, что реструктуризация будет проведена Эмитентом добросовестно никто дать не сможет.

Таким образом, существует вполне обоснованный риск того, что если реструктуризация так и не будет проведена, инвесторы, решившие ждать, пропустят тот самый 90-дневный срок, в течение которого можно предъявить требования к Поручителям.